Белая гора или у Христа за пазухой

Продолжение рассказа "Пермь музейная". Предыдущие части:  
Пермская художественная галерея
Пермский краеведческий музей 
Музей современного искусства PERMM 

ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ, И ПОСЛЕДНИЙ.

БЕЛАЯ ГОРА ИЛИ У ХРИСТА ЗА ПАЗУХОЙ

После Музея современного искусства мы собрались уже было двинуться дальше, за Каму, в сторону Хохловки (пермяки ударение делают на первом слоге), но вдруг поняли что в этом случае домой вернемся к утру, и это – в самом лучшем случае. Пришлось разворачивать оглобли назад. Но все же решили сделать крюк и заехать на Белую Гору. Раньше мы уже там бывали. Проезжать мимо, и не заехать – просто глупо, если не сказать «грешно».

Деревня Воробьи. Дальше еще интересней – деревня Черепахи. Какая следующая? Я предположил – «Ежи». Серёга – «Кенгуру». Оказалась – «Ерши». Ох уж эти пермяки, ох уж затейники! Не случайно говорят – «пермяк – солёны уши».

Деревня Ерши. 88 дворов, проживает 231 человек. 

Поля. Август. Жук пролетел…

Деревня Ерши Кунгурского района Пермского края.

Эта улица мне знакома,
И знаком этот низенький дом.
Проводов голубая солома
Опрокинулась над окном…

…Вижу сад в голубых накрапах,
Тихо август прилег ко плетню.
Держат липы в зеленых лапах
Птичий гомон и щебетню.

                (Сергей Есенин. "Эта улица мне знакома…")

… Казалось, трáвы запах не имеют.
Но вот подсохли, чувств не передать.
Как гόловы от этого хмелеют!
И на душе сплошная благодать…

                                 (Владимир Холод)

На краю деревни Ерши, немного на возвышенности, симпатичная церквушка. Подъезжаем. Церковь святой великомученицы Параскевы Пятницы (подворье Белогорского монастыря).

Церковь святой великомученицы Параскевы Пятницы в Ершах.

Далеко, на горизонте, над бескрайними пермскими просторами в туманной дымке висит в небесной лазури огромный белый храм. Это Белогорский Николаевский монастырь. От деревни Ерши до Белой Горы по прямой – 12 км. По дороге – все 27.

Белая гора. Вид от деревни Ерши.

«Видишь, там на горе, возвышается крест…»

Пруд в селе Бым.

Село Бым довольно большое. Но раньше оно было еще больше. Когда-то, до революции, здесь во всю работал медеплавильный завод, основанный в свое время Акинфием Никитичем Демидовым на землях, купленных у татар. По дорожному указателю до Белой Горы 11 км. На выезде из села нас тормозит человек в поношенном пиджачке, мятых брюках. Небрит и давно не стрижен. В глазах характерная неизбывная веселая тоска. Видно, бедолага только-только оклемался. Останавливаемся, открываем двери. Садится.

– Куда? – спрашиваем.
– На Белую Гору.
– В монастырь?
– Да.
– А что – в монастырь?
– Да вот, устроиться хочу...
– В монахи?
– Да что вы! Трудником.

Едем минуты три молча. Я все же не выдерживаю, продолжаю расспрос:

– А почему именно на Белую Гору?
– Да я там уже был. Полтора года назад.
– А что случилось? Почему ушли?

Пауза.

– Да пришлось... Обстоятельства.

Пауза.

– А что за обстоятельства? Если не секрет, конечно.
– Ну, какие могут быть обстоятельства у русского человека? Беленькая.
– Что, выгнали?
– Ну, можно и так сказать. Здесь с этим делом строго. Сейчас вот снова хочу проситься. Может, возьмут...
– А кем работали?
– Сначала свечником в храме. Потом власть переменилась – скотником.
– Трудно?
– Да нет, нормально...

Всё прόпил человек. Всё, что можно, и даже всё, что нельзя. Что дальше? А дальше – либо в пруд под селом Бым, либо на Белую Гору, спасаться…

Крестовоздвиженский собор Белогорского Свято-Николаевского монастыря. Монастырь основан в конце XIX века для обращения в православие пермских староверов. Не успели собор достроить, как вскоре он был сильно разрушен. На дворе стоял семнадцатый год. Монахов расстреливали прямо у стены храма. На стенах до сих пор видны четкие следы от пуль.

А вот таким я увидел Крестовоздвиженский собор в 2008 году, гогда впервые попал на Белую гору:

(Эту фотографию, между прочим, я сделал на пленочный фотоаппарат, а снимок потом оцифровал с пленки).

Рядом, под горой, прямо среди деревьев, строящаяся часовня над купелью со святой водой:

С Белой горы открываются невообразимые виды на Пермь Великую.

Гой ты, Русь, моя родная,

Хаты – в ризах образа...

Не видать конца и края –

Только синь сосет глаза...

... Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя...

... Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".

                      (Сергей Есенин)